Datasets:

parchiev

/

ingush-russian

like 2

Раьза йолаш, елаш, бегаш беш яр из; чулела кхалнах а белаш а бегаш беш а бар, цхьабакъда, тӀехбаьнна гӀадбаха бацар уж:

Она была в духе, смеялась и шутила; приживалки смеялись и шутили тоже, но особенной радости они не чувствовали:

барыня сакъердаме хилар башха дезаш дацар цӀагӀа, хӀана аьлча,

в доме не очень-то любили, когда на барыню находил веселый час, потому что,

цкъа-дале, массава а ше санна сакъердаме хулга дехар цо цу хана, хӀаьта нагахьа санна моллагӀчун а юхь сакъердаме йоацаш хилча, эгӀаз а ухар из,

во-первых, она тогда требовала от всех немедленного и полного сочувствия и сердилась, если у кого-нибудь лицо не сияло удовольствием,

шозлагӀа-дале иштта сакъердаме хулга дукха гаьна а далацар цун, хӀаьта юххера а чӀоагӀа эгӀаз а йодар из.

а во-вторых, эти вспышки у ней продолжались недолго и обыкновенно заменялись мрачным и кислым расположением духа.

Цу дийнахьа ираз дар мо хьалгӀеттар из: карташца поал тоссаш виъ салте вежар цун, дагар дар кхоачаш хург хилара маӀан дар цун (Ӏуйрина массаза а карт тоссаш яр из) — хӀаьта чай къаьстта чаме хийтар цунна, из бахьане чулелача кхалсага баркал а аьлар цо, ши шай ахчан а делар.

В тот день она как-то счастливо встала; на картах ей вышло четыре валета: исполнение желаний (она всегда гадала по утрам) — и чай ей показался особенно вкусным, за что горничная получила на словах похвалу и деньгами гривенник.

Хобаденнача бордашца мерза ела а къежаш, хьаьший цӀагӀа гӀолла са а къердаш, кора тӀа дӀатӀаяхар барыня.

С сладкой улыбкой на сморщенных губах гуляла барыня по гостиной и подошла к окну.

Кора кӀал зӀамига бешилг яр, цу беша дагӀача юккъерчо зизай гувна тӀа тӀехк цӀенъеш церг а хьокхаш дижа уллар Муму.

Перед окном был разбит палисадник, и на самой средней клумбе, под розовым кусточком, лежала Муму и тщательно грызла кость.

Барыняна бӀаргадайра из.

Барыня увидала ее.

— Са Даьла! — аьнна цӀаьхха цӀогӀа хьакхар цо: — фу жӀали да яр?

— Боже мой! — воскликнула она вдруг, — что это за собака?

Ший начальнико яхар дика кхета ца дича, моллагӀа а цун кара вола саг кхералуча тайпара, чулела мискинг, ше фу аргда а ца ховш, кхераелар.

Приживалка, к которой обратилась барыня, заметалась, бедненькая, с тем тоскливым беспокойством, которое обыкновенно овладевает подвластным человеком, когда он еще не знает хорошенько, как ему понять восклицание начальника.

— X… X… хац, — аьлар цо: — маьттазчун да мотт сона.

— Н… н…е знаю-с, — пробормотала она, — кажется, немого.

Са Даьла! — аьнна юкъагӀа йитар из барыняс: — айяхь, ма хоза жӀалиг да из!

— Боже мой! — прервала барыня, — да она премиленькая собачка!

Хьадоаладайтал сона из.

Велите ее привести.

Дукха ха йий цун из дола?

Давно она у него?

ХӀанзолца сона бӀарга хӀана дайнадац из?..

Как же я это ее не видала до сих пор?..

Хьадоаладайтал сона из.

Велите ее привести.

Чуле́лар цу сахьате ийча дӀаара ийккхар.

Приживалка тотчас порхнула в переднюю.

Саг, саг, — аьнна кхайкар из; — хьадоаладел хьай чехкагӀа Муму!

— Человек, человек! — закричала она, — приведите поскорей Муму!

ЗӀамигача бешилга чу да хьона из.

Она в палисаднике.

— ХӀа-хӀа, Муму я цун цӀи, — аьлар барыняс. — геттара хоза цӀи ма йий иза-м.

— А ее Муму зовут, — промолвила барыня, — очень хорошее имя.

— Геттара хоза цӀи-м даьра я, — аьлар чулелачо а. — ЧехкагӀа лелал хьай, Степан!

— Ах, очень-с! — возразила приживалка. — Скорей, Степан!

Чулелаш вола низ бола Степан геттара сиха зӀамигача беша Муму лаца аьнна чухьийдар, цхьабакъда, кадай из, цун бера говза карар а ийккха, цӀог урагӀа а дегӀа, ше ма кхоаду Герасим волча дахар, Герасим цу хана кухнена юххе берий фаташ санна бешкаш кӀалтӀакхувсаш воаллар.

Степан, дюжий парень, состоявший в должности лакея, бросился сломя голову в палисадник и хотел было схватить Муму, но та ловко вывернулась из-под его пальцев и, подняв хвост, пустилась во все лопатки к Герасиму, который в то время у кухни выколачивал и вытряхивал бочку, перевертывая ее в руках, как детский барабан.

Степан цунна тӀехьа а ведда, цун даь когашта юххера из лаца велар,

Степан побежал за ней вслед, начал ловить ее у самых ног ее хозяина;

цхьабакъда, кадай жӀали наха кара даха ца а тугаш, кхувса а луш, кӀалхьара дувлар.

но проворная собачка не давалась чужому в руки, прыгала и увертывалась.

Герасим вела а къежаш, бӀарахьежар цу дерригача гӀулакха; юххера а Степана, раьза воацаш хьал а гӀаттаь, барыняс хьай жӀали хьадоаладе йоах, аьнна кулга оамалах дӀакхетавир из.

Герасим смотрел с усмешкой на всю эту возню; наконец Степан с досадой приподнялся и поспешно растолковал ему знаками, что барыня, мол, требует твою собаку к себе.

Герасима кӀезига цец а ваьнна, хӀаьта а Муму хьа а дийха, лаьттара хьал а айдаь, Степанага дӀаделар.

Герасим немного изумился, однако подозвал Муму, поднял ее с земли и передал Степану.

Степана хьа а дена хьаьший цӀагӀа цӀен юкъе Ӏооттадир из.

Степан принес ее в гостиную и поставил на паркет.

Барыняс хьеста а хьесташ, шийна хьатӀадийхар из.

Барыня начала ее ласковым голосом подзывать к себе.

Ший хана иззамо хозане бӀаргайовнза дола Муму кхера а денна, наӀаргахьа дедар, цхьабакъда гӀулакха кийча волча Степана човхадарах оага а денна пена тӀататаӀар из.

Муму, отроду еще не бывавшая в таких великолепных покоях, очень испугалась и бросилась было к двери, но, оттолкнутая услужливым Степаном, задрожала и прижалась к стене.

— Муму, Муму хьадола со йолча, хьадола, барыняга, — йоахар барыняс: — хьадола Ӏовдалдарг… кхера ма кхера…

— Муму, Муму, подойди же ко мне, подойди к барыне, — говорила госпожа, — подойди, глупенькая… не бойся…

— ДӀагӀо, дӀагӀо, Муму, барыня йолча, — йоахар чулелараша: — дӀагӀо!

— Подойди, подойди, Муму, к барыне, — твердили приживалки, — подойди.

Цхьабакъда, Муму гоннахьа гӀайгӀане дӀа-юха а хьежаш дагӀар.

Но Муму тоскливо оглядывалась кругом и не трогалась с места.

МоллагӀа а цхьа даа хӀама дал цунна, — аьлар барыняс.

— Принесите ей что-нибудь поесть, — сказала барыня.

— Ма Ӏовдал да из! Барыняга а мича доагӀа иза-м. Сенах кхер из?

— Какая она глупая! к барыне не идет. Чего боится?

— Ӏама дац из, — аьлар чулеларех цхьанне, гӀийлача оазаца.

— Оне не привыкли еще, — произнесла робким и умильным голосом одна из приживалок.

— Степана оаркхинга чу шура хьа а ена, Мумуна хьалхашка Ӏооттайир, цхьабакъда Муму шурех вӀалла хьаж а ца йоаккхаш, хьалха мо эга а деш, гонахьа гӀолла дӀа-юха а хьежаш дагӀар.

Степан принес блюдечко с молоком, поставил перед Муму, но Муму даже и не понюхала молока и всё дрожала и озиралась по-прежнему.

— Ванах миштад хьо! — аьлар барыняс цунна дӀатӀа а йолаенна, ӀотӀа а йийрза цунна кулг хьакха елар из, цхьабакъда Муму хьа а дийрза цергаш тоха делар.

— Ах, какая же ты! — промолвила барыня, подходя к ней, нагнулась и хотела погладить ее, но Муму судорожно повернула голову и оскалила зубы.

Барыняс чехка юхадаьккхар кулг…

Барыня проворно отдернула руку…

Цхьан юкъа лер сецар.

Произошло мгновенное молчание.

Мумуга латкъача хьисапе гӀийло узамаш даьлар…

Муму слабо визгнула, как бы жалуясь и извиняясь…

ЮхатӀехьашка а яьнна, хьажаюкъе шод беллар барыняс.

Барыня отошла и нахмурилась.

ЦӀаьхха жӀали тохадаларах кхераелар барыня.

Внезапное движение собаки ее испугало.

— Айяхь! — аьнна цхьатарра цӀогӀарч хьакхар чулелараша, — хоадайирий хьо цо? Дала лорайойла хьо!

— Ах! — закричали разом все приживалки, — не укусила ли она вас, сохрани бог!

(Ший ханахьа цхьаккха а саг хоадаваьвацар Мумус).

(Муму в жизнь свою никого никогда не укусила.)

Айяхь, айяхь!

Ах, ах!

— ДӀадаккха из, — аьлар йоккхача саго хувцаеннача оазаца.

— Отнести ее вон, — проговорила изменившимся голосом старуха.

— Во жӀалиг да из! Ма бирса да из!

— Скверная собачонка! какая она злая!

Шортта юха а йийрза, ший кабинета чу дӀачуяхар из.

И, медленно повернувшись, направилась она в свой кабинет.

Чулелараш шоайла вӀаший бӀара а хьажа, цунна тӀехьа болабелар, цхьабакъда, юха а сеца, гӀийло царна бӀара а хьажа — «Сенга доагӀа шо? Со кхайка мича кхайкай шуга» — аьнна, дӀаяхар из.

Приживалки робко переглянулись и пошли было за ней, но она остановилась, холодно посмотрела на них, промолвила: «Зачем это? ведь я вас не зову», — и ушла.

Чулелача Степана кулгаш тӀаоагадир; вокхо чехка Муму хьал а айдаь, духхьал Герасима когашта кӀал наӀарах аракхессар из, ах сахьат даьлча чӀоагӀа сатийна яр цӀагӀа, хӀаьта къаьна барыня догӀан Ӏаьржача морхел ӀаьржагӀа а йолаш, ший дивана тӀа ягӀар.

Приживалки отчаянно замахали руками на Степана; тот подхватил Муму и выбросил ее поскорей за дверь, прямо к ногам Герасима, — а через полчаса в доме уже царствовала глубокая тишина, и старая барыня сидела на своем диване мрачнее грозовой тучи.

МоллагӀча пайдан мел доацараша а эгӀазвугаргвоав саг!

Какие безделицы, подумаешь, могут иногда расстроить человека!

Сарралца дикача дагара йоацаш хилар барыня, цхьаннеца а къамаьл дацар, картех а ловзацар, хӀаьта бийса а во яьккхар цо.

До самого вечера барыня была не в духе, ни с кем не разговаривала, не играла в карты и ночь дурно провела.

ХьалхагӀа шийна тийннар мо дола одекалон ца делча мо, гӀайбах сапа хьаж йоагӀаш мо хетар цунна, чулелачунга тӀа-кӀал юллача массайолча хӀамах хьаж а яккхийтар цо — чӀоагӀа корзагӀъяьннеи «сихъеннеи» яр из.

Вздумала, что одеколон ей подали не тот, который обыкновенно подавали, что подушка у ней пахнет мылом, и заставила кастеляншу всё белье перенюхать, — словом, волновалась и «горячилась» очень.

ШоллагӀча Ӏурра массаза а вехаш хинначул сахьат хьалхагӀа хьавехийтар цо Гаврила.

На другое утро она велела позвать Гаврилу часом ранее обыкновенного.

— Алал хьай, боккъала а, — аьнна йолаелар из, кхеравенна вож ший кабинета наӀарах хьачувоалача хана, — фу жӀали да из вай коа, бус са хиллалца Ӏийхар? Сога наб яйтаяц цо!

— Скажи, пожалуйста, — начала она, как только тот, не без некоторого внутреннего лепетания, переступил порог ее кабинета, — что это за собака у нас на дворе всю ночь лаяла? мне спать не дала!

— ЖӀали… фу жӀали… меттазчун жӀали хила мег, — аьлар цо ший йоацача оазаца.

— Собака-с… какая-с… может быть, немого собака-с, — произнес он не совсем твердым голосом.

Хац сона из меттазчун да, кхычун да, сога наб-м яйтаяц цо.

— Не знаю, немого ли, другого ли кого, только спать мне не дала.

Со-м цецъяьннай, вайна селла дукха, жӀалеш сенна деза ца ховш!

Да я и удивляюсь, на что такая пропасть собак!

Из ха безам ба са.

Желаю знать.

Коа жӀали деци вай?

Ведь есть у нас дворная собака?

— Мишта дац… да… Борз яхар-м.

— Как же-с, есть-с. Волчок-с.

— Ай, хӀаьта кхы сенна деза вайна жӀали?

— Ну чего еще, на что нам еще собака?

Духхьал порядка ца хилийта деза-кх.

Только одни беспорядки заводить.

ЦӀен воккхагӀа вац — из да деррига а.

Старшего нет в доме — вот что.

ХӀаьта меттазчоа сенна деза жӀали?

И на что немому собака?

Хьан бокъо еннай цунна са коа жӀалеш леладе?

Кто ему позволил собак у меня на дворе держать?

Селхан со кора юхе дӀатӀаяхача зӀамигача беша уллар из, цхьан бӀехача тӀехках церг а хьекхаш, хӀаьта са-м зизаш ма дий цига дагӀаш.

Вчера я подошла к окну, а она в палисаднике лежит, какую-то мерзость притащила, грызет, — а у меня там розы посажены…

Барыня лер сецар.

Барыня помолчала.

— Тахан укхаза доацаш хилийталахь из… хозий хьона?

— Чтоб ее сегодня же здесь не было… слышишь?

— Хоз.

— Слушаю-с.

— Таханнехьа а.

— Сегодня же.

ХӀанз ваха мара везац.

А теперь ступай.

Доклад е тӀехьагӀа хьавехаргва аз хьо.

К докладу я тебя потом позову.

Гаврила араваьлар.

Гаврила вышел.

Хьаьша цӀагӀа гӀолла дӀаводача ковна тӀавиллачо, порядка хилийтарна цхьан истола тӀара вокх истола тӀа оттабир гургал, боабашка яр санна йола мераж шорттига дӀа а яьккха, ийча дӀаараваьлар.

Проходя через гостиную, дворецкий для порядка переставил колокольчик с одного стола на другой, втихомолочку высморкал в зале свой утиный нос и вышел в переднюю.

Ийча гӀанда тӀа, тӀем тӀа вийнача сага хьисапе вижа уллар Степан, ювргӀана меттел лелаеча ший суртука кӀалхара берзан когаш Ӏо ара а даьха.

В передней на конике спал Степан, в положении убитого воина на батальной картине, судорожно вытянув обнаженные ноги из-под сюртука, служившего ему вместо одеяла.

Ковна тӀавиллачо дӀа-юха оагавир из, тӀаккха Степанага, де дезача цхьан гӀулакхах хоам бир цо, хӀаьта цунна юха жоп делар Степана вела къажарца а набарах саттарца а.

Дворецкий растолкал его и вполголоса сообщил ему какое-то приказание, на которое Степан отвечал полузевком, полухохотом.

Ковна тӀавиллар дӀавахар, Степана хьал ура а ийккха, ший кафтан а иккаш а тӀадийхар, уй тӀа дӀаара а ваьнна, юхасецар из.

Дворецкий удалился, а Степан вскочил, натянул на себя кафтан и сапоги, вышел и остановился у крыльца.

Пхи минута дӀаялалехь ги боаллаш беза дахчан мухь а болаш, дӀа ца къасташ долча Мумуца вера Герасим.

Не прошло пяти минут, как появился Герасим с огромной вязанкой дров за спиной, в сопровождении неразлучной Муму.

(Барыняс ше йижа уллача цӀагӀа а кабинете а аьхки а тӀехьа цӀи летаяйтар).

(Барыня свою спальню и кабинет приказывала протапливать даже летом.)

Герасим, наӀаргахьа оагӀув берзабаь дӀа а этта, ниӀ дӀа а йийлла ший мухь а тӀехьа цӀагӀа чуваьлар.

Герасим стал боком перед дверью, толкнул ее плечом и ввалился в дом с своей ношей.

Муму, массаза санна цунга хьежаш, ара сецар.

Муму, по обыкновению, осталась его дожидаться.

ТӀаккха Степан ший аьттув баргболча хана, кӀоригана тӀакхета аьрзи санна, тӀакхоссавелар цунна, наькхаца лаьтта из Ӏо а тоӀадаь, хьамархӀа а делла, кхыметтел ший кий а тӀа ца туллаш, из а ийца коа араваьлар, шийна хьалхагӀа кораваьча извозчикаца Охотан ряде а вахар.

Тогда Степан, улучив удобное мгновение, внезапно бросился на нее, как коршун на цыпленка, придавил ее грудью к земле, сгрёб в охапку и, не надев даже картуза, выбежал с нею на двор, сел на первого попавшегося извозчика и поскакал в Охотный ряд.

Цига из эцаргдола саг а кораваь, ах сомах дехкар цо из, цо цхьан кӀирралца жӀали дийхка лоатторгдолаш вӀаштӀехьа а даьккха, цу сахьате цӀавера из, бакъда цӀенга хьакхачалехьа, извозчика тӀера Ӏо а ваьнна, ковна го а баьккха, тӀехьашкарча улицагахьа картах тӀех а ваьнна, коа чуваьлар.

Там он скоро отыскал покупщика, которому уступил ее за полтинник, с тем только, чтобы он по крайней мере неделю продержал ее на привязи, и тотчас вернулся; но, не доезжая до дому, слез с извозчика и, обойдя двор кругом, с заднего переулка, через забор перескочил на двор;

НаӀарах чувала вахьанзар из, шийх Герасим кхетар кхераш.

в калитку-то он побоялся идти, как бы не встретить Герасима.

Бакъдар аьлча, кхера везаш а хиннадацар цун гӀулакх: коа юкъе воацаш вар Герасим.

Впрочем, его беспокойство было напрасно: Герасима уже не было на дворе.

ЦӀагӀара аравоаллашехьа а Муму дий-деций хьажар из; цунна дага а доагӀаш цӀаккха а цунга ца хьежаш дӀадахадацар из, массанахьа а ада а из лаха а волавелар из, ший меттала кхайка а кхайкаш… ший цӀагӀа чуийккхар, йол латтача хьажар, улицагахьа дӀаараийккхар — массанахьа а хьажар…

Выйдя из дому, он тотчас хватился Муму; он еще не помнил, чтоб она когда-нибудь не дождалась его возвращения, стал повсюду бегать, искать ее, кликать по-своему… бросился в свою каморку, на сеновал, выскочил на улицу — туда-сюда…

Дайна дӀадаьлар!

Пропала!

Нахага хаьттар, тайп-тайпарча кулга оамалашца хийттар, лаьттара хьал ах эрша лакхал а дӀахьувкхаш кулга оамалах дӀадовзийта гӀертар…

Он обратился к людям, с самыми отчаянными знаками спрашивал о ней, показывая на пол-аршина от земли, рисовал ее руками…

Цхьабарашта бокъонца Муму мича даьннад а ца ховш корташ эгадора, вожаш, из ха а ховш, белар, хӀаьта ковна тӀавиллар чӀоагӀа цӀимхара а вийрза, кучарашта тӀачувха волавелар.

Иные точно не знали, куда девалась Муму, и только головами качали, другие знали и посмеивались ему в ответ, а дворецкий принял чрезвычайно важный вид и начал кричать на кучеров.

ТӀаккха Герасим коара араийккхар.

Тогда Герасим побежал со двора долой.

Из юха чувоагӀача хана боад болаш латтар.

Уже смеркалось, как он вернулся.

Цун кӀаьдваларга, лар тӀа доацача барзкъашка диллача ах-Москвена цо го баьккхаб ала йиш йолаш дар.

По его истомленному виду, по неверной походке, по запыленной одежде его можно было предполагать, что он успел обежать пол-Москвы.

Барыня корашта духьал юхасецар из, чулелаш вола ворхӀ саг латтача ийченгахьа дӀа а хьажа, юха а вийрза, «Муму» — аьнна кхайкар из. Мумуй оаз яланзар.

Он остановился против барских окон, окинул взором крыльцо, на котором столпилось человек семь дворовых, отвернулся и промычал еще раз: «Муму!» — Муму не отозвалась.

ТӀаккха дӀавахар из.

Он пошел прочь.

Шевар цунна тӀехьа хьежар, цхьабакъда, цхьаккха а вела а валанзар е йист а хиланзар… хӀама хара тӀера волча Антипкас шоллагӀча дийнахьа Ӏурра кухне дувцар: меттазчо бус са хиллалца узамаш дора яхаш.

Все посмотрели ему вслед, но никто не улыбнулся, не сказал слова… а любопытный форейтор Антипка рассказывал на другое утро в кухне, что немой-де всю ночь охал.

ШоллагӀча дийнахьа гучаваланзар Герасим. Кучер волча Потапа цунна хьалхара хи тӀа ваха вийзар, цу гӀулакха чӀоагӀа раьза вацар кучер Потап.

Весь следующий день Герасим не показывался, так что вместо его за водой должен был съездить кучер Потап, чем кучер Потап очень остался недоволен.

Гаврилага хаьттар барыняс, ше де аьнна гӀулакх кхоачашдаьдий аьнна.

Барыня спросила Гаврилу, исполнено ли ее приказание.

Гаврилас кхоачаш даьд аьнна жоп делар.

Гаврила отвечал, что исполнено.

ШоллагӀча Ӏурра ший цӀагӀара балха араваьлар Герасим.

На другое утро Герасим вышел из своей каморки на работу.